Биографическая справка

Родился в г.Красноярске в 1950 году. Окончил среднюю школу в Гродне и Гродненский пединститут имени Я.Купалы. Работал грузчиком, строителем, музыкантом, заведующим складом, методистом дома Пионеров. После получения высшего образования с 1975 года жил и работал в нашем городе. Около полутора десятилетия был директором средней школы №13. Автор сборников «Разговор», «Пора брать!», «Когда отзвенел звонок», «Дембель неизбежен», «Стихи из прошлого века», «Птица из Персидского залива» (посмертное издание). Умер в 2004 году.

Стихи

Читателю

Затерялась среди книг на полке

Тоненькая книжица моя.

Для других она – в стогу иголка.

Для меня она – второе я.

Пусть страниц в ей и не так уж много,

Но по ним вся жизнь моя видна.

Не была укатанной дорога:

Доставал до неба и до дна…

И о всем живом не по наслышке

Повествует каждая строка.

Так что не смотри на мою книжку,

Будущий читатель, свысока.

Лучше познакомимся поближе.

Начинай…вот первый мой раздел.

Я тебя уже как будто вижу.

Хорошо меня б ты разглядел.

***

Гоню стихи ночные от себя.

Они в виски мне рифмою стучатся,

И как бы не хотело мое я,

Но с ними мне приходится считаться.

Ведь если не откроешь на их стук,

В другой раз могут и не посетить,

И что-то дорогое унесут,

То, без чего мне грустно будет жить.

Поэтому встаю, включаю «бра»

И белого листа беру редут.

И маюсь со стихами до утра…

А завтра…

Завтра слышу: вновь идут…

***

В зале жизни ряд я выбрал верный.

С местом неувязочка, друзья…

Кто-то до меня билет взял первым:

В центре он теперь, а сбоку я.

Он фортуну укротил наскоком,

У него в любви все нормалек.

Что уж тут роптать, ведь я же сбоку,

Как в костре потухший уголек…

Он взлетел в поэзии высоко,

Каждому пытаясь подражать.

Что уж тут роптать, ведь я же сбоку,

Мне писать, что женщине рожать…

В жизнь нырнул он с берега глубоко,

В центре кладбища спокойно погребли.

Что уж тут роптать, ведь я же сбоку,

Достаю ногами до земли…

Так и жизнь проходит однобоко

Без каких-то ярких перемен.

Что уж тут роптать, ведь я же сбоку:

С центром не предвидится обмен.

Сергею Есенину

Есенин, милый, изменилась Русь…

Евг.Евтушенко 

«Есенин, милый, изменилась Русь…»

Ее сегодня не узнал бы ты,

И тронула бы сердце твое грусть

От нашей перестроечной туфты…

Тебе бы в наше время не прожить:

Здесь гонорары – сущая тоска.

У бизнесменов в моде кутежи,

У стариков же дефицит – доска…

На полках магазинов – сущий НЭП.

Лоснятся щеки юных продавцов.

Чего только за спинами их нет,

Но тот твар лишь для крутых юнцов.

Они зелененькими шебуршат,

Из мерседеса не взглянув на нас,

И где они на помощь к нам спешат,

Так это только у валютных касс.

Вот так живем, читая по ночам

Твои стихи, которых нет напевней.

Как хорошо, что ты не мог молчать…

Поэт наш не последний из деревни…

Моя песня

Еще не спел я

В своей жизни

Ту песню, что моя.

Быть может,

Что она сложится

Из крика журавля.

Быть может,

Что она приснится

Мечтой средь бела дня…

Я верю,

Что она родится,

Та песня, что моя.

Из той дороги,

 что пылится

и манит вдаль меня,

из ветра,

что по полю мчится,

сгибая тополя;

из солнца,

что в окно лучится,

из топота коня…

я верю,

что она родится,

та песня, что моя.

Из печки старой,

 что дымится,

из пламени огня;

из сока,

что ручьем сочится,

березами звеня;

из слова нежного

«влюбиться»,

И из самой тебя…

Я верю, что она родится,

Та песня, что моя.

Еще не спел я

В своей жизни

Ту песню, что моя…

Провинциальные поэты

«Талант – это поручение…»

А.Баратынский

Провинциальные поэты,

Не ставшие известными в Москве,

Живете вы и здравствуете где-то

На зло имен не тронувшей молве…

И только Богу одному известно,

(он вам талант подкинул за грехи),

Зачем в газетах и газетках местных,

Ведь вы не покорите Эвереста,

Печатаете много лет стихи…

Что вы хотите творчеством добиться?

Не лучше ли с поэзией – развод?

Не издадут ни здесь, ни за границей,

А лишь пришлют на пиво перевод.

Не лучше ли свободные шкафы,

Чем те, забитые забытыми стихами,

Что каждый год накрапывали вы,

Как будто жить им суждено веками?

А кто сказал, что пишете неслабо?

Кто оценил ваш этот божий дар?

Хвалили? Это ваша слава…

Поили? Это гонорар…

Но вы не ради почести и денег

Доныне ночью трудитесь в тиши,

А потому, что вы душою делитесь,

И нет предела у такой души…

Другу

В.Бородавко 

У нас тепло, а там буран…

Он рвется к нам в пролет фрамуги,

Прощаемся у тамбура,

Друг другу пожимая руки.

Мы курим, спорим обо всем,

 стараясь все сказать к моменту,

Когда состав твой поползет

Вдаль, исчезая длинной лентой…

Ну, а пока он недвижим,

Я вдруг решаю ехать «зайцем».

Я говорю тебе:

- Бежим?

Ты отвечаешь:

- Собирайся!

И я готов поверить в то,

Что этот поезд мой как будто,

Что увлечет он, как поток,

И обо всем я позабуду.

Что будут новые друзья,

Любовь появится другая…

… Но на перроне стою я,

А поезд твой умчал мигая.

Церквушка

Луковицы бронзовые

Впились в небосвод,

На закате – розовые,

Желтые в восход.

Церковь стародревняя,

Что в себе таишь

За своими дверями

В полумраке ниш?

Окна твои острые

Впились в облака.

На пустынном острове

Прожила века.

Утром не толпится

У тебя народ.

Ты теперь темница

Воробьев-сирот.

Пыль на крестовинах,

Холодок внутри.

Сколько на крестинах

Не гуляла ты?

Сколько ты не пела

Под колокола?

Словно онемела,

Словно не жила.

Умоляла Бога

Молодость сберечь,

Но стоишь убогая

И обходит смерть

Стороною ночью

Купола без снов –

Чудо деда зодчего,

Что ушел давно.

***

Расскажи мне, цыганка,

Что мне ждать спозаранку?

Не потом и не к лету,

Дай сегодня ответы.

Не ослабнет рука ли?

Мне не надо регалий –

Била б строчка по сердцу

Да к душе знала дверцу.

Обойдут ли напасти?

Не оставят ли страсти?

И со всей этой ношею,

Как мне жить по-хорошему?

И добавь, коль не жить –

Долго мне ли грешить?

Дочке

Беспризорными и бездомными

Бродят сны переулками темными,

Бродят сны, на бессонницу жалуясь

И ночными проделками балуясь.

Если счастье приснилось под утро, -

Значит, сны поступили тут мудро,

Если горечь в подушку забралась, -

Значит, сны перессорились малость.

Сны приходят и к детям, и к взрослым

И в обычном году, и в году високосном.

Потому что у снов нету сна и в помине…

Засыпай, мой малыш, в своей мягкой перине.

Тихо щечкой прильни к своей теплой подушке

И послушай, как сны что-то шепчут на ушко…

Две матери

В электричке у окна

Молодая мать одна

Поправляла одеяло

Под своим сопящим малым.

Пусть устали ее руки,

Но любимы эти муки.

Задубела ее спинка,

Зато спит ее кровинка.

А за ними наблюдала

Мать, что тоже воспитала

Сына и везла ему

Пирожки она в тюрьму,

Что бы дорогой сынок

Вкус почувствовать их мог,

Так как он любил когда-то,

Чтобы ими пахла хата.

Только у нее бедняжки

Нет кистей, одни культяшки…

Не давала сыну водки –

Отрубил их на колодке…

***

Урок последний за калитку

Учитель бережно провел,

Как будто цвет последний выткал

На жизни расписной ковер.

И заиграл ковер цветами…

А в жизни было много их,

Вынашиваемых летами,

И комнатных, и полевых.

- Пускай несут мою раскраску, -

Подумал старый фантазер.

- Пусть будет мир похож на сказку,

Богаче будет на ковер…

***

А.А.Шещеровичу 

Я не хочу могильным быть поэтом,

Стихами, как цветами, сыпать в гроб.

Друзьям моим не легче ведь от этого…

Они мертвы и холоден их лоб…

Я не хочу читать стихи, прощаясь с ними.

(Слышны слова, а стон в душе затих).

И вспоминать в прошедшем чье-то имя,

И поминать стаканом водки их…

Я так хочу, не чуя под собою ног,

Бежать на телефонный их звонок…

Пополудни

Около двух пополудни подали лошадей,

И Натали отправилась к княгине

Мещерской, чтоб забрать своих детей,

У той гостивших. Бог их не покинет…

Он в «Современник» написал письмо

И, чистое белье надев,

С Данзасом вышел. Крикнул кучер: - Но!

И сани тронулись по снегу, заскрипев.

А на Дворцовой набережной вновь

Судьба пыталась выезд их свести.

Но не смогла всесильная любовь

ЕГО в январский этот день спасти…

Ах, если б Натали ЕГО узнала,

И ей бы удалось остановить

Тот выстрел, что порвал смертельным жалом

С поэзией связующую нить!

Хотя бы взглядом любящей богини

Подала знак:«Дуэль? Помилуйте же… Нет!»

Но Натали проехала к княгине,

А ОН в бессмертие направил санный след…

Депрессия

Бывает, что закуралесил,

Ушел в себя за ширму тени,

И не одна, а тьма депрессий

Тебя бросает в ад сомнений.

И все, что окрыляло душу

В безоблачном вчерашнем дне,

Депрессия топорно рушит.

Мгновение – и ты на дне.

На дне и жизни, и стакана,

Где сам себе ты главный враг…

Вино иссякнет, стихнет рана…

Очнись, мой друг, уж было так,

Когда нас к жизни возвращала

Ее Величество любовь,

Так что начни, прошу, сначала,

Перо и чистый лист готовь…

Переходный возраст

Наверно, возраст переходный у меня…

Не только у детей такой бывает,

И в зрелом возрасте он наступает,

Когда ты сорок с гаком разменял.

Когда ты переходишь в состоянье

Другого измерения души,

И вроде бы не жил ты, а грешил,

И тянет, словно к водке, к покаянью…

Покаяться не поздно никогда,

Жизнь заново от корочки читая,

И дни отбрасывая и листая,

 прошедшие без доброго следа.

Зачем они в вертепе бесполезном

Мелькнувшие, как в омут, головой,

Среди своих, где чаще был не свой,

Среди чужих, где чаще был нетрезвым?

И много ли запомнившихся дней,

Перечитать которые б хотелось,

В которые все делалось и пелось,

Где счастья было вдоволь и огней?

Они бы уместились на ладошке,

Те дни, оставившие след в душе.

И жизнь, как тот беспомощный фужер,

Калекою качается без ножки…

Побег

В.И.Шилко, хирургу

Наконец-то вырвался из памяти,

Вместо воздуха глотнув наркоз.

И дела, что ежедневно давят так,

Скорым загремели под откос…

Пустота накрыла с головою,

Где-то рядом вечность и покой,

И уже не трус я и не воин,

Правильней сказать: я – никакой.

Никаких обязанностей нету,

Нет жены, детей, врагов, долгов,

И работа, и начальство где-то,

Где-то за засовами веков.

Нет ошибок, совершенных мною,

И поступков благородных нет.

Печень вдруг притихла и не ноет

И не беспокоит диабет.

Не тревожит будущее душу.

Состоянье – вроде бы не жил…

Приоткрыл глаза…

И мир обрушил

Снова все, что я с себя сложил…

Паганини

Жизнь гения не вечна, есть конец

И у нее, но помнит мир и ныне,

Как много лет завянувший венец

Искал могилу праха Паганини…

Земле, вскормившей гения-творца,

Его так долго было не дождаться,

Все потому, что музыка певца

Могла одна за красоту сражаться.

Он был красив душою и лицом…

Да, да – лицом, когда творил, играл.

Каким же надо быть заведомо глупцом,

Чтобы сказать, что душу он продал!

Хотя продал! Конечно же, продал

Созвездью муз бесплатно, навсегда,

И жизнь свою, и чувства предлагал –

Все поглотила вечности звезда…

Вот почему в веселье и в тоске

Звучит его чарующая скрипка,

То тихая, то в яростном броске,

Как и его предсмертная улыбка.

Опять звонят внадрыв колокола,

Где память, словно музыка, нахлынет…

Жизнь гения давно свой путь прошла,

Но как нетленен гений Паганини!

***

Наследник мой, что я тебе оставлю?

Лишь только то, что всюду наследил

В стране, которую люблю и славлю

С рождения до возраста седин.

От тех следов тебе не отвертеться,

Их многие бы не мешало смыть.

Те, за которые постанывает сердце…

Но есть и те, ради которых стоит жить…

Так что живи и выводы верши:

Какое передашь наследство ты,

Чтоб все, что делал – делал от души,

Чтоб не следил, а оставлял следы…

Сосед

Еще вчера газету брал

На лестничной площадке,

За стенкой что-то напевал,

И было все в порядке.

Еще вчера здесь у беседки

Встречал он новую весну,

И дым его от сигаретки

Тянулся в прошлую войну.

Еще вчера на День Победы

Он надевал все ордена.

Шел на парад. И за соседом

Следили дети из окна.

Иду с работы. В наш подъезд

За ним пришел еловый лес.

И где шаги его скрипели

Лежат дорожкой лапки ели…

У войны не женское лицо

У войны не женское лицо.

У войны лицо все в шрамах:

От окопов, вырытых отцом,

От бинтов солдатских, шитых мамой.

Все в войне не женское, поверь,

От сирены и до похоронки,

Что со скрипом открывала дверь,

Тишиной взрывая перепонки.

Да, бывало женщина спасала.

Да, бывало, в бой с другими шла.

Было так, история писала –

Женщина мужчиною была…

Но ее не в этом назначенье.

Это рядовой и генерал,

Огрубев в походах и сраженьях,

По-мужски, конечно, понимал…

У войны не женское лицо.

У войны лицо все в шрамах:

От окопов, вырытых отцом,

От бинтов солдатских, шитых мамой,

От всего в войне не женским светит,

У нее не женское обличье…

Но в войну рождались наши дети –

Символ только женского величья…

Один день

Он день один был на войне,

Всего один лишь день,

И памятью об этом дне

Протезный жмет ремень.

Кому сказать, так обсмеют:

Всего один лишь день…

Окоп, атака – и «капут»,

И вечный бюллетень.

Нигде не любит выступать,

Особо у детей:

Мальцам так трудно представлять,

Что он герой на день;

Что не взошел на пьедестал,

Не сгинул под огнем,

Что в двадцать лет седым он стал

Одним военным днем;

Что ночью, как былого тень,

Берет снов рубежи

Один короткий страшный день

Ценой в большую жизнь…

Утренник

Утренник в детском саду.

23 февраля.

Я в увольненье иду,

Дате благодаря.

Маленький дом – детский сад.

Вычистил два сапога.

- Дети, вот это солдат.

Слышите все?

- Ага.

Детский восторженный взгляд

Встретил у входа меня.

Хлопал мне весь детский сад,

Словно был праздником я.

Я рассказал им о том,

Как мы «на страже стоим»,

И переполнил их дом

Чем-то солдатским своим.

Шустрый мальчонка сказал:

- Дядя, я знаю стишок…

Он мне стихи прочитал,

Я дал в награду значок.

Снял, отвинтил от груди,

Блеском его маня,

Помня, что там, впереди,

Он ведь заменит меня…

Старый окоп

Там вдали, на самом горизонте,

Где разлилось небо на полях,

Там, где солнца утреннего зонтик

Согревает светом тополя,

Где земля ромашками увита,

Где гнездо над ветхим деревцом,

Есть окоп, а в нем была убита

Чья-то молодость слепым свинцом…

Подзарос окоп и видно еле

Место смерти молодости той.

А когда-то взрывы здесь гремели,

Молодость позвавшие на бой.

Здесь была в войну передовая,

Скрежетали танки лоб о лоб,

Молодость, нам жизнь передавая,

Умирала, падая в окоп…

С той поры немало лет промчалось,

Но весенним днем здесь видел я,

Помянуть ту молодость приходит старость,

Словно кружками, медалями звеня…

Курган

Я сегодня пойду на Курган,

Поклонюсь незабвенному праху.

А потом, выпив водки стакан,

Положу свою душу на плаху.

Почему же мне выпало жить?

Где же ты, справедливость, на свете?

Почему здесь парнишка лежит,

Что сегодня годится мне в дети?

Мне в ответ, как всегда тишина.

Синим газом пылает огонь.

Сколько в памяти будет война,

Столько в сердце останется боль…

Лечите землю

Который год врачует землю плуг,

Осколки из нее все доставая,

Земля, бывает, взрывом

Вскрикнет вслух, -

Куда не глянь – везде передовая.

Везде бои, везде раненья есть.

Как часто человек взывал к мечу.

Детей чтоб наших от него сберечь,

Я эту землю вылечить хочу.

От всех болезней и от всех угроз,

Которые витают над планетой,

Чтоб хлебный колос не горел, а рос,

Не пламенем, а солнцем обогретый;

Чтоб не было Хатыни и Сонгми,

И чтоб нигде людей не убивали,

Чтоб люди были истинно людьми,

Чтоб ордена им лишь за труд давали;

Чтоб улыбалось солнце по утрам,

Чтоб руки малыша тянулись к маме…

Вы слышите, я обращаюсь к вам:

- Лечите землю, милые земляне!

Воскресшее слово

Последняя  строчка осколком пробита…

Последняя строчка с поэтом убита…

Убиты еще не родившись, не выстрадав,

Стихи с многоточием вражеских выстрелов.

Блокнот военкора в крови и ранениях

В редакцию сдал комиссар на хранение.

А утром в дивизии вышла газета

С воскресшей разящею строчкой поэта.

На вокзале

Какой-то старый генерал

Маршрут куда-то выбирал.

Он тыкал пальцем в автомат,

А тот крутился, словно рад

Был оказать ему услугу

И жизнь пустить опять по кругу.

Военный тыкал невпопад…

Ему хотелось путь назад

Найти, где он не генерал,

Где рядовым пыль поднимал,

Где кашу ел, где шел в наряд,

Где друга погубил снаряд,

Где он любил, хоть ненадолго…

Но не нашел…

И скрылась «Волга».

Кукушка

Их расстреляли на опушке,

Средь сосен, где блуждал рассвет…

Врала безжалостно кукушка,

Что жить им еще много лет…

Врала ли? Нет! Я точно знаю,

Что много лет в сердцах людей

Они живут и дышат с нами,

Герои тех военных дней.

И пусть отгрохотали пушки,

Но как в далекий тот рассвет,

У обелиска крик кукушки,

Что жить им еще много лет…

Постоянство

Говорят, что постоянство –

Признак ограниченности.

Говорят, любовь как пьянство,

Можно тоже вылечить,

Что Джульетта и Ромео –

Это только в книжках,

Что все это надоело

И из моды вышло.

Одного любить – нелепость,

Глупо даже очень,

Что давно пропала верность,

И была ли впрочем?

Только вот и в зной, и в стужу,

Много лет прождавшая,

Ждет соседка моя мужа,

Без вести пропавшего…

Аист

В народе часто говорят,

Где поселился аист –

Там радость и добро царят

Худому злу на зависть.

Махнет крылами плавно птица –

Блестит трава от рос,

Еще махнет – и детям снится,

Как аист их принес…

А тут удар. Нет, не крылом…

Удар огнем и дробью…

И падал аист под углом

С какой-то гордой скорбью.

Он падал молча, не кричал.

Он плыл под бездной неба,

Как будто бы искал причал,

В котором с детства не был;

Как будто с детства был рожден

Он для того, чтоб падать

Под летним, радужным дождем,

Не встретив снегопада.

Он падал, словно бы кружил,

Над полем и над домом,

Где он, как будто раньше жил,

Где было все знакомо:

И тот овраг, и тот ручей,

Где птицы умывались…

Но выстрел грянул…

И ничей

Упал на землю аист…

Лидейка

Словно узкая змейка

Средь дубрав и средь полей

Убегает вдаль Лидейка –

Речка юности моей.

Не река, а просто речка,

Маловодна, не видна,

Где зигзагом, где колечком

Расплескалась в жизнь она.

Для такой ее наружности

Нет ревущих пеной ГЭС.

Только я к ней с самой юности

Не теряю интерес.

Я люблю ее дыханье

У покатых берегов,

Диких уток колыханье

И рождение стихов.

От нее во мне жалейкой –

Голос Родины моей…

Убегает вдаль Лидейка

- В добрый путь, - желаю ей.

Ностальгия

Стонала собака всю ночь под окном

У дома, под снос что идет.

Хозяин ее получил общий дом,

«бычок» под сапог – и вперед!

Порублены яблони, дом обожжен,

Строители пьют здесь вино.

«Зилок» покрутился со всем багажом

И плюнул из лужи в нее.

Былы б молодая – продали б живьем,

На шапку – служила не год…

Хозяин уехал осенним дождем,

Собака лишь цепь стережет.

А много ведь лет сторожила жилье,

Бывало, на гибель что шла…

Дымятся деревья бездушным огнем, -

Отсохнет рука, что их жгла.

И кажется ей, что вернется хозяин,

Окликнет, погладит знакомо…

Но сон побеждает, и челюсть раззявив,

Спит пес у разбитого дома…

Аэродром

Аэродром, как голубятня,

А самолеты – голуби.

Летят в небесные объятья,

Задравши гордо головы.

И набирая высоту,

Раскатываясь громом,

Крылом махают на лету

Над аэродромом.

И тут же ввинчиваясь ввысь

Они мечтают, чтоб сошлись

Колеса их с полями…

В поле

Васильковыми глазами

Взглянет поле на меня,

И обнимет колосками,

Как руками, мать-земля.

Я пройдусь по кромке поля

Посмотреть на наш простор.

Заведу я на приволье

С птичьим небом разговор.

Им светло, а мне свободно.

Им летать, а мне шагать.

Так и хочется любовно

Все росинки посбирать.

Чтобы выпить их прохладу,

Стать земле еще родней,

И считать большой наградой

До конца быть рядом с ней…

***

Уж очень рано, в феврале,

Весна пошла в атаку.

Ртуть, как и деньги на нуле,

В душе какой-то вакуум…

Сегодня я по парку шел,

Там ветви обрезали,

Вороны там творили шоу –

Бомжами они стали.

Стволы, как копья, впились в высь –

Оттуда дождь со снегом.

Видать там не разобрались

Какую гнать телегу…

Порядка нет ни там, ни тут.

По лужам грипп гуляет.

А ветер ветреный маршрут,

Как кот подвал меняет.

Собаки свой парад-алле

Вновь в свадьбу превратили.

Уж очень рано, в феврале,

Зиму подсократили…

***

Падают яблоки.

Падают яблоки.

Как в злую стужу

Замерзшие зяблики,

Как мужики,

Поднапившись на ярмарке,

Падают яблоки,

Падают яблоки…

Лето уходит,

И сад оголяется.

Он, как спортсмен,

Для зимы закаляется.

И на промытые

Ливнями грядки

Падают яблоки,

Падают яблоки…

Лето уходит,

А сердцу не верится,

Что скоро в окна

Забьется метелица.

Выйди же в сад –

Видишь красками яркими

Падают яблоки,

Падают яблоки…

***

Сегодня первым инеем

Покрашены заборы –

Серебряные линии,

Прощальные узоры.

Прощаясь с нами русая

В туман уходит осень.

А травы плача росами,

Ее остаться просят…

Но нет, она прощается,

Кидается листвой.

И тихо в такт качается

Фонарь над головой

У дворника, что рано

Сметает с полверсты

Осеннего корана

Последние листы…

***

Ночь так светла и так красива,

Как никогда.

Играет ветер чуть лениво

На проводах.

По речке пробежал катер,

Как блудный пес.

Звезда хмельная с неба катит,

Мигая «SOS».

Лес заболел опять желтухой,

Опять раскис.

Порхает полусонной мухой

Осенний лист.

И по тропинке, мимо сосен,

Сквозь елей строй

Шагает торопливо осень

Грибной порой…

***

Еще скворечник на березе

Не заселен и не обжит.

Еще не загремели грозы,

И снег в лесах еще лежит.

Еще чернеют пальцы-ветви –

Деревьев мартовский наряд.

Еще зимой повеют ветры,

И холодна еще заря.

И все же с каждым блеском солнца

Короче век седых ночей.

И, словно камушком в оконце,

К ручью торопиться ручей…

***

А я занес бы

В книгу Гиннеса –

Простой росток…

Тот, что весна

На крыльях вынесла

Сквозь пыль дорог.

А не рекорд ли

Для былинки –

Асфальт пробить

И со свободою

В обнимку

Простор любить?

Такую силу

Нам бы,

Людям,

Чтоб перенесть

Все то,

Что с нами

Еще будет,

Все то, что есть…

Чтобы не быть

Рабом червонца на паперти,

Чтоб как тянулся с детства

К солнцу,

К нему идти!

***

Не верю я ни в чудеса,

Не в Бога и не в дьявола,

Но почему же паруса

Мне часто снятся алые?

И на заре, когда восход,

Когда земля вся в красках,

Я вижу по небу плывет

Тот парусник из сказки.

И для меня, не для смотрин,

… Продолжение »